Заявка для Айзен_Соуске

[niiraell]

Заявка: мечтаю чтобы мне кто нибудь написал Айзен/Гин/УЛькиорра или лучше даже Айзен/Улькиорра/мурсьелаго, но это вообще из разряда фантастики, никто не берется)

Идею я поймала сразу, что тут сложного было вообще не понимаю. Пока дописывала ШунУков, идея выгрызла во мне дырку, как у пустого, пришлось писать очень срочно. начала вчера, закончила сегодня. Принимайте работу. Вроде нормально получилось, ошибки и тапки в комменты.

Шаги глухо отдавались под сводами, мешая Улькиорре думать. Сегодня вообще все шло не так. До тренировки Айзен-сама мягко попросил прийти к нему в покои вечером. Не то, чтобы это было в первый раз, просто именно сегодня Четвертый поссорился со своим мечом. Казалось бы: как можно вступить в конфликт со своим оружием, высвобождающим сущность? Однако же, факт имел место быть. Во время тренировки высвобождения второго рессурексьона меч застопорился и отказался работать дальше. Улькиорра так и отрабатывал удары – до пояса сверху второй – снизу первый. Это ужасно отвлекало и мешало в работе, и тренировку пришлось завершить немного раньше.
Он шел к покоям Ками-сама, наверх, в башню, где была постоянная ночь, но размышлял о Мурсьелаго, оставленном в комнате в наказание. Что послужило поводом к подобному неповиновению? Что он сделал не так? Он ведь не какой-то там синигами, не способный прочувствовать свой меч, столетиями не достигая даже шикая. Он – Кватро Эспада, один из самых талантливых и сильных арранкаров Айзена-сама. Ему даже не нужны фрасьоны.
Улькиорра мысленно одернул себя. Не следует думать о постороннем сейчас, когда он уже подошел к самым дверям. Айзен-сама не любит, когда что-то отвлекает от основного действа. Конечно, он с бесконечным терпением может выслушать все, но не следует этим злоупотреблять – тех, кто отваживался переступать черту, Улькиорра больше не встречал. Он умел делать правильные выводы.
Улькиорра постучал в белую дверь и, только услышав «да», вошел в покои Ками-сама. Айзен находился у большого зеркала, одетый в белую юката, расчесывая влажные после душа волосы.
На столике, возле кожаного дивана гостиной стоял резной шар, из которого исходил легкий дымок, распространяющий по комнате незнакомый сладковатый аромат.
- Улькиорра, - легкая улыбка тронула губы Айзена. – Тебе нравится этот запах? Я попросил Заэля изучить ароматерапию. Думаю, он отлично справился… Что ты знаешь о ароматерапии, Улькиорра?
Кватро тактично промолчал – он ничего не знал о предмете разговора, но прерывать Айзена было нельзя, пусть выговорится.
- Ароматерапия – это способ лечения запахами, - бывший синигами отложил расческу, испытывающе глядя на Четвертого. – И не только лечения. Запахом можно изменить настроение, поднять либидо, или наоборот понизить его до нуля. В каком-то смысле это управление сознанием. Оригинально, не правда ли? Запахом можно вызвать головную боль, а можно и вылечить. Можно заставить уснуть, можно разбудить. Какая власть в этих запахах, не правда ли, Улькиорра?
Кватро согласно кивнул. Он никогда бы не подумал использовать запахи в таком качестве, но Айзену-сама виднее.
- Однако ты сегодня задумчив, - продолжил Айзен, подходя к арранкару. – Что-то тревожит тебя? О ком ты думаешь сейчас? – взгляд добрых глаз, казалось, пронизывал насквозь холодом. – Расскажи мне все, Улькиорра.
- Я не хотел беспокоить вас, - произнес тот, понимая, что лучше сказать все сейчас. – Я поссорился с Мурсьелаго. Он не хочет меня слушаться так, как мне это нужно. Поэтому я оставил его внизу, в комнате. Возможно, что я больше не достоин номера и места в Эспаде.
- М-м, так вот что тревожит тебя, - улыбнулся Айзен, проведя пальцем по губам арранкара. – Ты честный арранкар, Улькиорра, оставайся таким, как есть.
- Я его не понимаю, Айзен-сама, - признался Кватро, облизнув внезапно пересохшие губы. Голова закружилась, чего раньше никогда с ним не случалось. Странно… - Он отказывается повиноваться мне.
- Думай о нем, - попросил Ками-сама, поглаживая гладкую кожу щек и шеи Улькиорры – это было приятно. – Это поможет тебе. Думай о нем не как об оружии, а как о соратнике, как о твоей половине, которую ты должен защитить, должен драться с ним плечом к плечу. Достигнуть взаимопонимания, понять, чем ты смог бы пожертвовать ради него. Стоит только захотеть – и у тебя получилось бы коснуться его образа…
Голос Айзена тек, обволакивал, туманил разум, но арранкар удивленно вскинул на Ками-сама взгляд.
- Коснуться образа? – непонимающе произнес он. – Как? Ведь он просто оружие. Меч. Инструмент для высвобождения еще большей силы.
- О-о, как ты ошибаешься, Улькиорра, - мягко произнес Айзен, улыбаясь. – Нет-нет, он не просто оружие. Я могу доказать тебе это. Ты хочешь увидеть свой Мурсьелаго таким, каким не видел никогда? Обладать им, стать его хозяином в полной мере? Скажи мне это, Улькиорра… - выдохнул он Кватро в губы. Но целовать не стал.
Взгляд Айзена проникал в самые глубины сознания, овладевая самыми потаенными мыслями.
- Хочу… - Улькиорра не понимал, чего добивается Айзен-сама, хотя в данный момент это было неважно.
- Вот как, - Ками-сама отстранился, шагнул к двери в спальню. – Ты должен войти через две минуты. Я буду ждать тебя там.
И скрылся за тяжелыми резными створками. Улькиорра остался стоять, не совсем понимая, что же имел в виду Айзен-сама. Но предложил он слишком много – чтобы Мурсьелаго беспрекословно слушался, и увидеть его в каком-то новом качестве? Возможно, ли такое?..
Улькиорра шагнул в полумрак спальни, как только время истекло. На широкой кровати он увидел распростёршееся обнаженное тело, которое полуобняв придерживал Айзен. Кватро узнал раскинувшегося с первого взгляда. То же бледное лицо, черные волосы, длинные пальцы с когтями, черные потеки на щеках, шире, чем у него, дыра пустого, раскинутые в стороны черные крылья… Но совершенно человеческие ноги, и все тело, как у него. Мурсьелаго лежал в объятиях Айзена, закрыв большие глаза, доверчиво склонив голову на плечо, и иногда издавая тихий стон – рука бывшего синигами ласкала аккуратный член меча.
- Посмотри на него, Улькиорра, - произнес Айзен вкрадчивым голосом. – Разве этот прекрасный юноша не достоин, чтобы его хоть немного любили? Смотри… Он ждет тебя. Он хочет тебя. Он жаждет твоего внимания.
- Не может быть, - неверяще произнес Кватро, чувствуя себя оглушенным – как будто по голове стукнули чем-то тяжелым. Но в то же время ему больше всего хотелось избавиться от одежды, нырнуть на прохладу простыней и… – Так не бывает.
- Почему ты думаешь, что ваше оружие всего лишь собранное в компактную форму ваше могущество? – Айзен с любопытством смотрел на арранкара. – Они – это ваше второе «я», ваши желания и возможности. Это доказали Примера и Лиллинет Джинджирбек, так почему ты думаешь, что в ваших мечах нет той же сущности? Открой глаза, Мурсьелаго, тот, кого ты так долго ждал, здесь.
Мурсьелаго открыл черно-зеленые глаза в поволоке желания и Улькиорру словно пронизало молнией.
- Почему ты никогда не говоришь с ним, Улькиорра? Он – твоя часть, разве молчание и наказание – есть добродетель по отношению к тому, кто ближе всех тебе в этом жестоком мире? Он так страдает от того, что ты его игнорируешь.
- Нет…
- Тогда почему бы тебе самому не спросить его об этом? Он никогда не скрывал своих чувств, так почему бы не выяснить это прямо сейчас? Позволь я помогу тебе немного.
Айзен поднялся, шагнул к Улькиорре, легонько прошелся пальцами по лицу, но затем решительно сбросил с него куртку, которая так и осталась на полу белым пятном на светло-бежевом ковре. Пояс и хакама остались там же, обувь была отброшена.
- Мурсьелаго? – Улькиорра приблизился к кровати, жадно оглядывая свое совершенное сокровище.
- Улькиорра, - хрипло выдохнул лежащий, протянув руку. – Ты… Я так ждал…
Аромат, витавший в воздухе спальни, пьянил и кружил голову, вызывая совершенно определенные мысли и желания, но от Мурсьелаго пахло чем-то еще, кружащим голову, заставляющим забыть даже об Айзене, снова умостившемся у изголовья.
- Смелее, Улькиорра, - произнес Айзен, - нет ничего лучше ласк любимого, которого ты знаешь лучше всего… Докажи ему, что он твой абсолютно и бесповоротно.
И арранкар не стал сдерживаться. Мурсьелаго был так великолепен, что удержаться не стало никакой возможности - сильное гибкое тело, с бархатно-гладкой кожей так и манило к себе.
Прохлада шелковых скользких простыней ненадолго остудила его разгоряченное тело, он склонился к члену Мурсьелаго, попробовал его на вкус – неужели он так долго отказывался от этого совершенства?
- Нет ничего лучше наслаждения, подаренного совершенством, - произнес Айзен, склоняясь и завладевая ртом Мурсьелаго, выпивая его мучительно-сладкие стоны. – Да, вот так.
Улькиорра огладил стройные ноги юноши, и тот сразу же согнул их в коленях, раздвигая шире, и снова пронзая хозяина невозможным взглядом – просящим, умоляющим. Как и у Улькиорры, пах Мурсьелаго был абсолютно гладким, отзывающимся на любое прикосновение, чувствительным, сводящим с ума.
«Хочу, хочу, как же я тебя хочу, мой Мурсьелаго», - билось в голове арранкара, пока он наскоро подготавливал юношу – узкий, никогда не знавший любви, но такой отзывчивый и желанный.
Немного смазки, любезно выдавленной Айзеном из серебристого тюбика, и Улькиорра вошел в податливое тело одним движением, шалея и плавясь от новых ощущений. И услышал длинный томный стон, завершившийся болезненным всхлипом.
- Н-не останавливайся, - попросил Мурсьелаго, привлекая Улькиорру к себе.
- Какая страсть, какой ритм, - улыбнулся Айзен, наблюдая за ними. - Хотя я бы добавил настойчивости и напора…
Он подошел к Улькиорре и огладил гладкие упругие ягодицы.
- Ай-зен-са-ма, - выдохнул Улькиорра с трудом, не в силах прекратить.
- Не останавливайся, прошу тебя, - произнес мужчина, сбрасывая юката. Он уже был полностью готов – осталось лишь нанести немного смазки. – Мурсьелаго не простит тебя, если ты это сделаешь. Ведь ему так хорошо. Почувствуй же то, что чувствует сейчас он.
И точным выверенным движением вошел в тело Улькиорры, и тот выдохнул стон-вскрик. Мурсьелаго притянул его к себе поближе, лизнув чувствительный сосок, и выпивая следующий стон.
Улькиорра плавился в ощущениях, такого он не испытывал никогда. Жарко, горячо, тесно, везде - и спереди и сзади, кажется, что тело вот-вот взорвется от этих невозможных ощущений.
- Еще, еще, - горячо шептал ему в рот Мурсьелаго, который уже без стеснения высасывал, вылизывал, выпивал стоны Улькиорры. Позади слышалось тяжелое дыхание Айзена, щекотавшее затылок, его едва сдерживаемые стоны.
Уэко Мундо взорвалось в теле Улькиорры, смешивая его разум со звездами черного неба и осколками разлетевшейся на песчинки луны…

Очнулся он у себя в комнате, лежа на кровати, одетый, рядом покоился меч в ножнах. Мурсьелаго.
«Что это было? – подумалось Улькиорре. – Сон ли это или было на самом деле?»
Приятная истома в теле показывала – что вроде бы что-то произошло. Но точно Кватро не мог сказать – это могло быть последствием того запаха, которым он надышался в гостиной Айзена.
Улькиорра любовно провел по ножнам меча пальцами, погладил оплетку.
- Ты был великолепен, Мурсьелаго, - произнес он.