Заявки для Terra Celtika

[niiraell]

Гин/Бьякуя, майндфак
Бьякуя осторожно выглянул из дверей офиса во двор, где отряд занимался своими обычными делами. Вроде бы никого постороннего. Шагнув наружу, двадцать восьмой глава клана Кучики нервно огляделся по сторонам и, не обнаружив ничего подозрительного, направился к воротам. Собрание капитанов должно было вот-вот начаться, а опаздывать капитан считал ниже своего достоинства.
- Ка-апитан Кучики-и, - протянул знакомый до зубовного скрежета голос.
Бьякуя, содрогнувшийся про себя от макушки до пяток, сделал вид, что не расслышал и рванул в шунпо.
В офисе сотайчо собрались уже почти все, почти сразу вслед за капитаном шестого отряда вошли Кенпачи и Унохана. Рецу что-то ласково выговаривала этому верзиле, который под ее материнским взглядом отчего-то казался меньше, чем обычно.
- И я прошу вас не затягивать с прививкой, - проворковала Унохана, становясь на свое место.
А, понятно. Медицинские процедуры, проводимые в четвертом, были притчей во языцех во всех отрядах, кроме двенадцатого.
Последними появились Гин, Тоусен и Комамура.
Как обычно, сотайчо начал собрание. Ничего особо важного Ямамото не сказал, так, повседневные вопросы, скидываемые некоторыми ленивыми капитанами на своих лейтенантов. Вон, например, Кераку Шунсуй. Всем известно, что дела он свалил на совсем юную Нанао, а сам ленится даже подписи на отчетах ставить. Или тот же Кенпачи. У него младшие офицеры отчетность составляют, причем иногда несносная Ячиру украшает их рисунками и смешными подписями, Бьякуя как-то видел такой один. Это же форменное безобразие, а не отчет: непонятные жутковатые фигуры пронзают друг друга острыми палками, и подпись кривоватыми иероглифами «Кен-чан убил пустого насмерть два раза». Как еще сотайчо все это терпит, непонятно. Это же совсем не по уставу.
А уж про Ичимару Гина, этого скользкого лиса, с его вечной улыбкой до ушей, и говорить не приходится. Все свалил на бедного исполнительного и послушного Киру Изуру. Кучики иной раз завидовал капитану третьего отряда: отхватить такого лейтенанта! У него самого был тоже неплохой фукутайчто, но с Кирой, конечно, не сравнить. Бьякуя мысленно плюнул. Опять он думает об этом лисе! А тот стоит, ухмыляется, и непонятно, смотрит на сотайчо, или еще куда.
Закончив, сотайчо отпустил капитанов. Заметив задержавшегося Гина, Бьякуя понял, что разговора с ним все-таки не избежать. Надеясь, что неудовольствие не отразилось на лице, Кучики степенно вышел наружу.
- Капитан Кучики, - пропел Гин, подстраиваясь под размеренный шаг Бьякуи. – У меня к вам дело.
- Слушаю, - капитан шестого даже не сбавил шага. – Только побыстрее, у меня мало времени.
- И у меня много дел и мало времени, и у всех много дел, Кучики-тайчо, - журчал Гин. – Мы же капитаны как-никак, на лейтенантов сейчас совершенно нельзя ни в чем положиться, такие бездари, право. Так и норовят умчаться на пьянку в одиннадцатый. Хотя вот именно в одиннадцатом лейтенант и не пьет, вам не кажется это странным? Ах, да, лейтенант одиннадцатого еще такая кроха, чему ее могут научить эти пьянки, которые она видит с такого юного возраста! Капитан Зараки совершенно не думает о ее воспитании. Вот вы, капитан Кучики, дали бы ей отличное воспитание, не правда ли?
- Вы хотели поговорить о Ячиру? – удивился Кучики, стараясь не терять лицо. Либо он чего-то не понял, либо Гин окончательно хочет его запутать.
- Нет, с чего вы взяли? – искренне изумился Ичимару, всплеснув худыми руками. – Вовсе не об этой маленькой бузотерше, как вы изволили выразиться…
Вообще выражался пока только сам Гин, Кучики лишь оставалось слушать и ничего не понимать. Капитана шестого бесила эта способность Гина часами ходить вокруг да около. Когда ему что-то нужно, заболтать он мог любого до полусмерти, наверное даже пустого.
- А она, вот изволите ли видеть, изрисовала у меня только что побеленную стену, а сотайчо денег на побелку не выделил. Сказал, что побелка не может столько стоить… А хорошую побелку сейчас попробуй найди! В Руконгае всего пара дельцов есть, которые такую побелку делают, которая после первого дождя не облазит. Потом же сам сотайчо ругаться и будет, скажет, что непотребно третьему отряду с облезлыми стенами. А я еще деревья в саду белю, между прочим! Как будто известки ему жалко… Вот вы свои деревья в саду белите?
- Я?! – изумился Кучики, позабыв, что должен вообще-то отвечать степенно и с достоинством.
- Ну не мне же у вас в поместье деревья белить, - физиономия Гина приобрела какое-то плаксивое выражение. – У вас их там сотни, а у меня отчеты каждый день. И Кира, который смывается в пятницу вечером на попойки, попробуй его достань, когда он так нужен! Напивается со своим… как его, лохматый такой, татуха еще у него двусмысленная…
- Хисаги, - подсказал совершенно дезориентированный Бьякуя.
- Да! С Хисаги Шухеем. Тоусен хвалил его, говорит толковый парень. Но у Тоусена деревья не белены. Он все равно не видит ничего, да и сад маленький совсем. Клумбы какие-то. Нет бы деревьев насадить, как положено. В Одиннадцатом – и то облепиха растет. Правда одна, и сорняков немерено, но растет же! Кстати, у нас совместная тренировка с одиннадцатым в среду, я Рецу предупредил, чтобы койки готовила. Опять Мадараме будет нарываться, хотя в бою он хорош, не спорю.
- Так что вам нужно-то? – спросил Бьякуя, невежливо перебив Ичимару.
- Мне?! – удивился Гин, но настолько неискренне, что Кучики понял – нужно. Причем так сильно, что санбантай тайчо готов ходить хвостом за ним столько, сколько потребуется для убалтывания, чтобы получить желаемое. На блюдечке, лишь бы заткнулся.
- Ну, не мне же, - позволил себе усмехнуться Бьякуя.
- Да в общем-то дело совсем простенькое, - улыбка Гина расползлась еще шире. – Вот вы в жару где любите время проводить? А я вот люблю, когда деревья, листья, тенёк, травка опять же… Сасакибе советует косить траву, чтобы газоны были, но какие у нас, простых синигами газоны, я вас спрашиваю? Упаси Ками - придет одиннадцатый отряд на пьянку – и нет никакого газона. Я и так их из сада гоняю, а то пишут на стволах всякую гадость, потом и побелка не помогает их художества замазывать, как дети, право слово! И вообще запретил Кире вечеринки на территории отряда устраивать, пусть лучше в одиннадцатом, там привычные. За повреждения облепихе Зараки-тайчо лично морду чистить изволит….Ваш фукутайчо много пьет? В понедельник с похмелья мается или нет? Я столько раз Кире говорил: не пей, козленочком станешь… Эээ, то есть пей в меру, похмелья не будет. Вы, например, как с похмельем боретесь?
- Я не пью, - сквозь зубы процедил Бьякуя, думая о том, что долго не выдержит и натравит-таки на Гина Сенбонзакуру.
- Вот и я ему говорю, что лучше не пить. И я не пью, мысли затуманивает… Да и кто у нас из капитанов пьет-то? Кераку разве что, да и то сомнительно. Я вот Кераку-тайчо ни разу пьяным не видел, а вы видели? Даже в праздник! Вроде бы пьет много, но в казармы к себе возвращается по струнке! Прямую линию чертить можно! Настоящий пример для подражания!
- Да уж, - усмехнулся Бьякуя – показались казармы шестого отряда. Кучики чувствовал себя вытряхнутым половичком, и хотел как можно скорее оказаться у себя в кабинете, позволив себе растечься по столу хотя бы минуты на три. А еще лучше приложить что-нибудь холодное к гудящей от назойливого голоса Гина голове.
- А вот у Кераку-тайчо тоже отличный сад, - продолжал ворковать Ичимару. – И лейтенант у него прекрасный, говорят Нанао может достать что угодно…
- И все-таки что вам нужно? – устало спросил Бьякуя. – Говорите прямо, хватит уже ходить вокруг да около. Не за побелкой же вы пришли. А денег на ремонт казарм и мне дали мало.
- Мне стало известно, что у вас есть в поместье сорт хурмы «императорская», - сладко жмурясь, как кот, обожравшийся сметаны, произнес Ичимару. – Сами дадите, или продолжим разговор?
«Шантаж, чистой воды шантаж», - подумал Кучики, но вслух произнес:
- Вечером я пришлю вам саженцы.

Кераку/Укитаке Зима близко.
- Как думаешь, если я назначу Рукию Кучики на должность лейтенанта? – Джууширо по обыкновению спрашивал совета у Кераку лишь только затем, чтобы убедиться, что друг поддерживает его точку зрения. – Честно говоря, Сентаро и Кийоне слишком… ревностно относятся к своим обязанностям.
Шунсуй, заваривающий чай в новом фарфоровом чайнике, что принес в подарок Бьякуя, обернулся:
- На твоем месте я бы сделал это, как только Кайен погиб. Девочка, конечно еще совсем юная, но моя Нанао была еще меньше, когда получила это назначение. И справилась ведь.
- У Нанао характер, - попытался возразить Укитаке, проглядывая заявку для сотайчо.
- А у Рукии что, не характер? – фыркнул Шунсуй, разливая чай в чашки – по кабинету поплыл ни с чем не сравнимый запах свежезаваренного чая на травах. – Уж мне-то не рассказывай.
- Я не думал, что она не справится. Кайена мне тоже пришлось долго уговаривать, и я потом корил себя, что он погиб по моей вине. Ведь он за людей отвечал, - капитан тринадцатого отряда убрал письменные принадлежности и стопки бумаг со стола. – Вон там сладости возьми в вазочке.
Шунсуй поставил перед другом чашку чая, над которой затейливо вился парок, плетенку со сладостями, и сел напротив, рассматривая бледное лицо Джууширо.
- Ты опять плохо выглядишь, - заметил он, отпивая из чашки.
- Зима близко, - пожал плечом Укитаке. – Не люблю это время, опять наверное свалюсь на неделю.
- Но-но! – погрозил Кераку другу замысловатым печеньем. – Без глупостей! У нас война на носу, а ты болеть! Самое интересное можешь пропустить.
- Не пропущу, - улыбка тронула губы Джууширо. – Мы отвлеклись от темы.
- Не понимаю, почему ты винишь себя в гибели Кайена, - произнес Шунсуй, кроша печенье на полированную поверхность стола. – Это была случайность, что именно ваш отряд послали в тот сектор. Мог быть и другой, ничего бы не изменилось. Синигами рискуют своими жизнями, тут уж ничего не поделаешь. Это война, которую мы ведем постоянно.
- Я не назначал Рукию на эту должность, потому что знал, что она откажется, - произнес Укитаке, проводя в крошках черту. – Откажется, помня о Кайене. Не потому, что боится. А потому что слишком уважает память того, кто принял ее, как равную, а не как выскочку из клана Кучики.
- Что-то изменилось теперь? – поднял брови Шунсуй.
- Я подам рапорт о назначении сейчас с отсрочкой на два месяца, - вздохнул Укитаке. – Все-таки лейтенантская должность слишком ответственная. Война с Айзеном покажет, сможет ли она занимать эту должность. Она тоже будет участвовать, потому что у нее есть шикай. Ты же знаешь, что на передовую выведут всех, у кого есть шикай.
- Ну вот, ты уже все решил, - Шунсуй накрыл ладонью кисть Джууширо, погладил большим пальцем тонкую атласно-гладкую кожу запястья, ощущая биение пульса подушечкой. – Она сильная, справится. И тебе полегче будет, все-таки дела можно свалить на лейтенанта и отдыхать в свое удовольствие.
- Ты так и делаешь, - укоризненно посмотрел на друга Джууширо, не пытаясь освободиться. – Бедная Нанао взвалила на себя все отрядные дела, тебе не стыдно?
- Нисколько, - жестко усмехнулся Шунсуй. – В случае чего, она легко сможет меня заменить, как это произошло с третьим, пятым и девятым отрядами.
- Только не говори, что ты думаешь о поражении, - сдвинул брови Укитаке. – От какого-то…
- Я должен быть готов ко всему, - совсем серьезно вздохнул Шунсуй. – Мы не знаем, какую мощь обрел Айзен.
- С годами ты становишься фаталистом.
- А ты нет? – сверкнул зубами в озорной улыбке капитан восьмого. – Ты бы еще на Яма-джи покивал, хотя тот любому фору даст.
- Сотайчо по должности положено обо всем и обо всех думать.
- Подавай ему рапорт, я больше чем уверен, что он одобрит твое решение. А Рукию просто перед фактом поставь потом, чтобы никуда не делась, и отказаться нельзя было. Да еще Бьякуе скажи, тогда уж наверняка, - в глазах Шунсуя блеснул тот хулиганский огонек, с которым он устраивал какие-нибудь розыгрыши.
- Ты не меняешься, - усмехнулся Укитаке. – Как был мальчишкой, так и остался.
- Это хорошо, или плохо?
- Не знаю. Но я очень этому рад…
- Ты же знаешь, я всегда разделю с тобой и горе и радости, - Шунсуй ткнулся небритым лицом в ладонь Укитаке. – И даже смерть…

Ичиго/Исида колючий кустарник
Ичиго еле продрался сквозь колючий кустарник к водопаду и всего в паре шагов от себя увидел тропинку, на которой стоял Исида, изумленно пялясь на вывалившегося из кустов парня.
Взяв себя в руки, Исида привычным жестом поправил очки, и произнес строгим голосом:
- И что ты тут делаешь?
- Пришел помедитировать, - огрызнулся Куросаки, оглядываясь. – А ты что тут делаешь?
- Если ты не забыл, это мое место для тренировок, - ехидно заметил квинси. – Совершенно естественно, что я здесь бываю.
- Слушай, Исида, ну на сегодня ты мог бы потренироваться где-то еще? – лицо Ичиго было серьезным, брови нахмурены, а в глазах затаилась дикая тоска…
Исида отлично понимал его. Он сам был в такой же ситуации, когда вся сила, которой он владел, превратилась в ничто. Это больно, больно до такой степени, что хотелось выйти сюда к водопаду, и выть на луну, разбивать руки о камни, пытаясь заглушить душевную боль физической, зная совершенно точно, что это не поможет. Один только вид друзей причинял невероятную боль – он, впрочем, никогда не жаловался вслух. Просто молчал, как молчит сейчас Куросаки, глухо и жутко. Одиноко. Потому что не хочешь никого видеть, никто не поймет, никто не терял силу. Ведь что такое сила, собственно? Возможность быть не таким как все? Почти так… Это все равно, как держать земной шар на ладонях. Сила отравляет, и потом, потеряв ее, ты мучаешься так же, как и наркоман, лишенный своей дозы. Сила заставляет думать по-другому, решать по-другому, видеть мир по-другому. Мир для тебя становится ярче, многограннее, шире. Потеряв ее, ты словно втискиваешься в определенные рамки, где тебе тесно, словно в двухмерный мир попадаешь…
- Могу, - ответил Исида. – Только можно я с тобой посижу?
- Зачем тебе это? – подозрительно покосился Ичиго, плюхаясь на камни и отсутствующим взглядом уставившись на воду.
- Скажем так, мне захотелось, - усмехнулся Исида, присаживаясь на большой валун. Сколько он провел здесь времени, когда потерял силу? Несчитано часов. Днем, ночью… Особенно в первые дни. Завидовал ли он Ичиго, который носился по Каракуре, уничтожая пустых? Наверное. Он не помнит, слишком больно тогда ему было.
- Только жалеть меня не смей, - предупредил Куросаки, но как-то неубедительно. Хотя Исида бы и так не рискнул – неохота потом по школе фингалом светить, за Ичиго не заржавеет. Тем более с тех пор, как у него пропала сила, он стал еще агрессивнее, чем обычно. Исида надеялся, что со временем это у него пройдет.
- Да я даже и не думал, - ухмыльнулся квинси, тоже уставившись на воду. Острая боль пройдет и у Ичиго. Он привыкнет быть просто человеком, а не героем, который вытаскивает мир из очередной лажи. Впрочем, Урахара говорил, что сила восстановится сама, только ждать долго. Ждать Куросаки не умел никогда. И теперь свой неуемный темперамент он выплескивал в спорте и драках – просто не мог иначе. Исида знал, что его отец ждал восстановления двадцать лет. До сих пор загадка, почему так вышло, и как он попал в Генсей. Спросить бы у Рюукена, тот наверняка в курсе, но юный квинси отмел саму мысль об этом. Вот еще не хватало, одолжения просить – унижений нахлебаешься досыта.
Будет ли Ичиго ждать двадцать лет?
- Эй, - услышал он голос одноклассника.
- Чего?
- Почему ты молчишь?
- Но ведь ты хотел, чтобы я тебе не мешал, - Исида позволил легкой усмешке скользнуть по губам.
- О чем ты думал, когда сидел здесь, когда сам был как я?
- О многом, - Исида поднялся с валуна и присел рядом с Куросаки. – О себе. О том, правильно ли я поступил, нарушив запрет. Только тогда я знал, что утратил силу навсегда.
- Вот как, - Ичиго снова замолчал, смотря на текущую воду. – Ты думаешь, я смогу ее вернуть?
- Даже не сомневаюсь в этом, - Исида усмехнулся уже совсем открыто. – Ты гораздо сильнее меня, ты упертый до такой степени, что найдешь способ вернуть ее раньше. Я тогда просто сдался, понимаешь? Даже не пытался узнать, что способы все-таки есть. Рюукен потом много «ласковых» слов мне сказал по этому поводу. Что я слабак, и не достоин силы квинси. Он может быть очень жестоким, если его разозлить как следует…
- А по виду и не скажешь.
- Что ты о нем знаешь, - поморщился Исида. – Я запомнил маму только плачущей, почему? Я виню в этом отца. Прости, я отвлекся.
- Ты никогда не рассказывал об этом, - заметил Ичиго.
- У каждого свои скелеты в шкафу, - философски произнес квинси, пожав плечами. – Необязательно делиться ими со всеми.
- Спасибо тебе, - Ичиго поднялся, хлопнув Исиду по плечу.
- За что это? – удивился тот, вставая тоже.
- За то, что понял меня, - произнес Ичиго и направился к тропинке. Оглянулся. – Увидимся в школе, Исида.

Ренджи/Шухей «хочу смотреть на тебя»
Шухей нервно оглянулся, когда рядом мелькнула тень. Да что ж такое-то… Уже который день студента не покидало ощущение, что за ним наблюдают. Вроде бы никакого вреда от наблюдения ему не было, но нервировало ужасно. Подкараулить бы этого наглеца, который глаз с него не спускает! Шухей опять оглянулся, на этот раз заметив голубую форму. Уже легче – значит не влюбленная девчонка. А то как-то на втором курсе преследовала его одна – насилу отвязался, а она потом в один из отрядов поступила и погибла в Генсее. Хисаги мог бы назвать себя черствым человеком, но он не помнил даже ее имени. Забыл. А тут вот опять новости – студент. Даже странно, он ведь не давал никому повода, занимаясь как проклятый, забыв о личной жизни начисто. Он лучший студент на последнем курсе, не так долго осталось до выпуска.
Поклонник, чтоб его… Хисаги разозлился. Да какое право имеет кто-то из студентов подглядывать за ним? А ведь именно подглядывали, другого слова тут подобрать было нельзя.
Шухей быстро зашагал к водопаду – он любил там медитировать. Шум смывал все его посторонние мысли, неуверенность в себе, трусость, которую он до сих пор не смог изжить из себя. Вода была лучшим проводником для того, чтобы попасть во внутренний мир, она заставляла его отрешаться от наносного, что накапливалось за день. Вот только последние дни чей-то любопытный взгляд мешал ему сосредоточиться.
Сбросив верхнее белое косодэ, Шухей сел в позу лотоса на камни у водопада, закрыл глаза. Спину опять пронзил тот же настырный взгляд.
«Можно подумать, ты что-то с этого получишь, - усмехнулся про себя Хисаги. – работать надо, придурок».
Но теперь Хисаги сидел так, чтобы слышать, насколько близко подберется настырный преследователь. Наблюдатель засел в кустах, шагах в пяти от него. «Ну совсем наглеж!» - возмутился Шухей, подскакивая и длинным прыжком преодолевая расстояние до кустов. Преследователь хотел дать деру, но не успел – Хисаги повалил его, придавив сверху своим немаленьким весом.
- Ренджи? – изумился он, держа того за воротник косодэ одной рукой, второй замахнувшись, чтобы врезать по морде.
Изумленно распахнутые глаза Ренджи остановили удар.
- Придурок! – вскипел Хисаги. – Какого черта ты таскаешься за мной все это время? Я ж тебя чуть не прибил, идиот!
- Прости, - Ренджи вывернулся из-под него и сел. – Я просто хочу смотреть на тебя. Ты сильный, я хочу стать таким же.
- Ненормальный, - фыркнул Хисаги. – Просто подойти и спросить нельзя было?
- Не знаю, - смутился Ренджи, почесав затылок. – Наверное, можно. Но я подумал, что ты прогонишь…
- Конечно, прогоню, - фыркнул Хисаги. – Не думаешь же ты, что можно вот так запросто мешать мне заниматься?
- А я мешал? – у Ренджи был такой наивный взгляд, что Шухей чуть не плюнул. Вот как такому в морду давать?
- Еще как, - вызверился Хисаги. – Ты не понимаешь, что следя за мной, меня нервируешь? Я же уже на пустых натаскан, на любое присутствие реагирую! Я мог и кидо шмальнуть, осталась бы от тебя горстка пепла, понял?
Ренджи обиженно заморгал, и Хисаги подумал, что тот сейчас заплачет, и поморщился. Но нифига подобного, парень нахмурился и поднялся.
- Прости, если доставил тебе неудобство, - сказал он, отряхиваясь.
- Ну ты же руконгайский, мог бы сначала подумать, прежде чем так поступать, - уже мягче произнес Шухей. – Сечешь?
- Ладно, понял я…
- Без обид, парень, - криво усмехнулся Шухей. – Вместо того, чтобы таскаться за мной, лучше бы о тренировках попросил.
- А… можно? – в глазах Ренджи загорелась такая надежда, что Шухей прикусил язык. Но было уже поздно, слово-то вылетело.
- Конечно, - кивнул старшекурсник. – А то я уж было о поклоннике подумал…
И с удовольствием понаблюдал, как краска бросается в лицо студенту. Маленькая месть подняла Хисаги настроение, и он, хлопнув по плечу первокурсника, произнес:
- Пошли, что ли, проведем спарринг на мечах…